Предупреждения:
[font="helvetica, sans-serif;"]В лесах, у Кудеяровой горы…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Расскажи мне, реченька,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Про ключи подземные,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Про разливы вешние,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Про былое-близкое...[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Лето 15-го года к августу стало уставать от дождей и прохлады, а к сентябрю уже окончательно окрепло и подарило нам недели две долгожданного тепла, переходящего временами даже в зной. Давно планируемая для обновления впечатлений поездка «с милого севера в сторону южную» наконец-то осуществилась. В этот раз на разведку я отправился с дочкой Варей 14-ти лет и 17-летним сыном Никитой. Путь нам предстоял не далёкий-не близкий, а именно в Пензенскую область, на реку Выша. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Пересекая мосты, поневоле сбрасываешь скорость, пытаясь рассмотреть название реки и хоть бегло взглянуть на водную гладь. Вобля, Вшивка, Нетрож, Непложа… Кто ж вас, бедные, так назвал-то? Мелькает мысль, что в этих водоёмах ничего я, кроме какого-нибудь хламидиоза не добуду… Мимо! А вот Осётр и Цну, надо хоть бегло описать. Отдельного разговора заслуживают знаменитые у подвохов Проня и Ранова. Но пусть про эти чудесные реки расскажут другие, хоть я там тоже бывал. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] В Зарайске мы остановились у родных, и я решил отправиться на Осётр. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Первое знакомство с этой рекой случилось давно, ещё до увлечения ПО. Под нависшими над водной гладью деревьями, если осторожно подойти, можно было разглядеть стаи пасущихся матёрых голавлей. Однажды я, подкравшись к плакучей прибрежной иве с кузнечиком-«саранчой» (ну знаете, такие огромные, голенастые, страшные, с серпом на…эээ, брюшке?) тихонько кинул жирное насекомое в воду. Тут же раздался звук глубокого страстного поцелуя, и поверхность воды заколебалась от тяжелого, но аккуратного одиночного всплеска. В прибрежных кустах шарахалась щука – часто, вызывающе. Будоражили воображение рассказы о крупных лещах и судаках, становившихся добычей умелых рыбаков. Даже про изредка попадающихся в сеть хороших сазанов признался мне один скромный пожилой местный брэк.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Река эта всё ещё достаточно рыбная, но совпадение сезонных миграций и прозрака, как это обычно и бывает, практически невозможно. Мне почти никогда не «доставалась» видимость более полутора метров. И это бы ладно – вполне достаточно. Но её надо искать. Встречаются отрезки «светлой» воды длиной до километра. Обычно ниже каменистых перекатов.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Лет 7 ещё назад попал я на 3-метровый прозрак, что само по себе было необычайно. Помимо красот подводного мира в солнечный летний день, меня поразило богатое «внутреннее содержание» реки. «Горизонты раздвинулись», и я встречал поминутно выходящих любопытствующих рыб. Тут были и подлещики, и голавли, и щучки… На меня выскочила даже стая стремительного, злого шереспера, который по паспорту жерехом зовётся! И даже удалось подстрелить хоть и не самого большого из той стаи – на полтора кило, но удалось! [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Крупняк находить в Осетре не доводилось. Однако без голавля и язя (до двух кг), хорошего карася, реже судака и щуки я не выходил. Нередко встречается крупная, до килограмма, плотва. И чаще стоит под лопухами на небольшой глубине стаей. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Ямок более 5 метров не встречал. Да и те пустые. Ни коряжника, ни живности. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] В ноябре-декабре вода светлеет, а вот рыбы, достойной выстрела, мне найти не удавалось. Даже ночью и в ямках. Было пару сонных карасей с каким-то красноватым лишаем у хвоста и только. Не позарился я. Зато, как ни странно, встретил мелких одиночных раков…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Едем дальше. А вот и красавица Цна. Про свои с ней отношения расскажет Владимир Кигин.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]«Цна. Не раз меня выручала, но и обламывала нередко. Знакомство моё с ней, состоялось ещё на заре моего увлечения подводной охотой. Тогда и форум был другой, да и общение более тесным что ли. В те времена отправиться на охоту за 450 вёрст считалось чуть ли не подвигом и такие "дальние" точки считались более рыбными. В составе первой команды разведчиков Beuchat Explorer мне довелось прокатиться по Цне от Тамбова до Сасово и отметить несколько интересных мест, которые позднее навещал самостоятельно. Успешно или нет...? Да по всякому, но без ухи, пожалуй, не обходилось никогда. По моим меркам, река рыбная, но год на год не приходится. Как и везде, многое зависит от весеннего паводка. Вода тут светлеет довольно рано - в конце лета, уже довольно устойчивый прозрак. Подъездов к берегам достаточно, особенно в сухую погоду. Этим и объясняется её популярность среди нашего брата и рыбаков. Ну а там, где "нас" много - увы, ждать чего-то сверхъестественного не приходится. Трофей тщательно маскируется и уходит в самые "тёмные" уголки, скрывающиеся за бесчисленными поворотами и завалами. Вот там примерно и можно ещё что-то найти. Особо пытливые едут и находят. Тратят на это уйму сил и времени, о заветных местах стараются не распространяться. Есть такое заветное место и у меня. Называю я его "запасной вариант". Останавливаться мне там ни когда не нравилось, как-то заезжено там, а по теплу полно купающихся. Без рыбы там останется только слепой. Всегда там можно найти судака, но живёт он там не один... Очень часто попадался мне там более серьёзный товарищ - СОМ. Здоровенный и видимо очень мудрый, поскольку взять его мне ни разу не удавалось, а теперь и вовсе не хочется. Я его стал уважать! Зайду бывало к нему в гости, загляну в его тесную "хату", выхватит луч моего фонарика пятнистый хвост и хозяина след простыл! Так теперь уже традиция - приехал на Цну, на обратном пути, обязательно надо с "папашкой" повидаться.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Бывают на Цне сюрпризы, о которых даже не подозреваешь. Казалось бы совсем не приметное и очень людное место, по которому уже добрая сотня подвохов "бреднем" прошла, а тут... Выйдет на тебя стадо сазана или великанище сом! В общем Цна, это отличное "казино" - красиво, богато, есть где погулять (по траве, по ямам, в завалах). Но повезёт ли вам...?» [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Миновав Рязанщину, въезжаем в Мордовию. Вот большое село Умёт. По-своему уникальное обилием «вкусных» кафешек с забавными именами. Перечислять не буду, их там десятки, вдруг кто-то обидится. По обеим сторонам узкой дороги, уставленной фурами и легковушками, нас встречают разнокалиберные домишки с дымящимся аппетитным харчем. Общее впечатление выражено, пожалуй, в самом ироничном названии – «Мордональс».[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Наконец, доезжаем до точки старта – деревни Выша. Более привычное название – Пристань.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Почему, собственно, Выша - одна из сотен наших малых речек, так или иначе похожих друг на друга? У каждого из нас есть «тихий райский угол на земле, что родиной зовётся». С его заповедными местами, связанными с прошлым. То, что радует и укрепляет в трудные минуты. Есть река, про которую мы говорим: «Моя». Очень надеюсь, что этим опусом выражу нечто не только личное, но и общее, всех нас, вечных скитальцев по жизни, объединяющее, и заранее прошу прощения, если не справлюсь с этой задачей. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]В одну реку нельзя войти дважды, говорили древние. Но человек не оставляет попыток найти утраченное время всю свою жизнь. Не хочет отпускать меня эта речка. Из детства течёт, в детство возвращается…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Это моя Река, куда когда-то прилетит душа, не отягощенная бренным телом, «вспомнив» того, десятилетнего мальчишку…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]…та сила, что несет меня над бытом,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]однажды поднимет мою душу прочь от земли…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]и понесет в тот тихий райский угол на земле, [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]что «родиной» зовется.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Под две ракиты над ручьем…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Столетними главами прислонились те друг к другу.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]О чем-то шепчутся и вспоминают,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Роняя слезы поутру до солнца, что их осушает.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Душа, томимая дорогой предстоящей, опустится сюда,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]чтоб сил набраться и примириться с неизбежным…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]И снова на мгновенье поселится в том мальчике – [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]вихрастом, щуплом…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Тот мальчик всё стоит и ждет[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]в своем витке спирали [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]мгновение последнего свидания [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]с самим собой,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]уставшим и бессильным.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]И встреча та случится непременно.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Я поклонюсь местам тем милым, где был когда-то счастлив.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]И вспомню всё.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Увижу и услышу казалось бы давно забытых предков,[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]друзей и недругов, и тех, [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]кому лишь предстоит родиться…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Там улыбнется мне мой сын, и внук, и прадед…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Сольются две струи из Той и Этой Жизни.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Сольются, превратившись в Реку, которая всегда была и будет.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]И я войду в одну и ту же воду…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Когда-то давным-давно река и лес, на опушке которого, хатой с краю в деревне Городище, ютилась избушка моей бабушки, были изучены мною вдоль и поперек. Тропки видимые и невидимые, ложбинки, взгорки, крошечные подростки клена и калины, грустные старые пни, вздутые вены сосновых корневищ… Я знал, где ждет меня из-под серого камня пульсирующий ток ледяной живой воды, где на пятачке, который может накрыть девичья юбчонка, склонила пламенеющую рубиновую каплю ягода-костяника. Кисло-сочная с горьковатой косточкой, но такая красивая и желанная… где вЫсыпали на солнечную полянку подруги-земляники… Где под притопленным у омута черным стволом дуба, лениво перебирая плавниками, отдыхала большая щука. Я знал даже место у берега в мрачном сыром овраге, где стиснутая болезненно-тонкими бледными осинами, черная земляная губа до середины лета хранит под собой синевато-белый, твердый, как окаменевшая соль, пласт нерастаявшего снега…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]А ниже, по палой листве шуршащей тропки, «стекаем» к прохладным водам Выши. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Наша задача – пройти отрезок от Пристани до деревни Городище, давно всеми покинутой. В общей сложности вёрст 20 с гаком полного безлюдья, если двигаться по воде. По берегу – короче. Но при этом подходов к реке почти не найти. Из провианта на троих берём лишь лук, соль и хлеб… Остальное придётся добывать самим. Пустым я здесь не оставался, да и много ли нам надо, чтобы почувствовать истинный вкус речной рыбы? Голод-то не тётка. Дети слегка возроптали… [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Мы в селе Пристань, известном ещё с 17 века. Когда-то здесь над рекой стояла церковь, но от неё ничего не осталось. Латанный-перелатанный деревянный мостик. При первом же взгляде на воду энтузиазм угасает. Уровень чуть больше, чем обычно. Ну почему такая муть в сухом солнечном сентябре?! Когда же ещё? Но залезть всё же надо. Под водой грустно. Видимость 50-70 см. Шансов мало. Честно проверяю коряжки и завал под мостком. Ничего. При выходе на травяную бровку краем глаза ухватил пёстрый хвост уходящей щуки. Увы, планы по выживанию в естественных условиях рушатся буквально на глазах.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Вспоминаю одно из своих первых охотничьих погружений в воды этой речки. Полтора метра видимости в августе – вполне ожидаемый вариант. Поколесив вдоль реки с Захарычем (дорогим нашим дядькой, добрейшим, юморным учителем Удёвской школы, у которого мы жили с семьёй по неделе), находим более-менее удобный спуск к воде. Подхожу к краю обрывистого берега и вижу в траве на перекате 5-6 голавлей на вид побольше 2 кг каждый. Нервно дернувшись, они мгновенно исчезли. Впереди, метрах в 20, могучая коряга («кобёл» по-местному) поперек русла до середины реки. Кобёл, как фильтр самой грубой очистки, собрал приличный урожай ветвистых «кобелков» и «кобелюнчиков», образовав мощное «кобелиное» логово. В узкой промоине под завалом, на 2 метрах и сумасшедшей «текухе» я взял двух красавцев, должно быть, из той самой стаи. Как ни смешно, они оказались… самцами.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Вообще, надо сразу оговориться, что подъездов удобных к реке немного. Берега довольно крутые, часто густо поросшие ивняком, осиной, черемухой и прочей зелёной дурниной. При спуске ноги заплетают колючие лианы ежевики, радующей в жаркий день «взглядом» своих матово-сизых ягод. «Их едят, а они глядят…» (То же самое происходит в соседней области с грибами.) Иной вид открывается с воды. Этот участок мне много раз приходилось преодолевать на лодке, а последние (я не суеверный))) годы, точечно, случалось и в «гидре». Хорошей видимостью река не отличается, фильтрующей травы в ней мало, в основном осокорь по перекатам и отмелям. Дно песчано-глинистое. Раньше, когда по берегам стояли бесконечные «базы» с телятами и коровками, а Земетчинский сахарный завод делал регулярные выбросы какой-то отравы, было много ила в заливах и затишках. Теперь дно в целом твёрдое. Лишь вдоль берега ноги вязнут в рыжеватой пузырящейся мякоти. Летом можно попасть на полутораметровую видимость, и это просто подарок стихий. Глубины до 5 метров, есть хорошие завалы, перекаты, омуты. В реке встречается неплохая щука, голавль и язь до 3 кг, реже лещ, можно встретить крупного окуня и карася. Судака, сазана, сома здесь добывать не доводилось. По причине отсутствия оных.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Удивительно живёт река! Год назад в этом месте было ржавое прибрежное болотце, а следующим летом обильной полой водой намыло дивную чистейшую песчаную косу. А ещё через год коса уже спряталась под седыми лопухами мать-и-мачехи и молодого ивняка. Вот ты открыл для себя клёвое место с ямкой и обраткой под нависшим козырьком чёрного берега и висящим над водой стволом поверженного вяза. А в следующем рыбачьем сезоне здесь грязный овраг, забитый гниющими стволами, рассадник жужжащих и пищащих кровопийц. Река же выбрала себе новый путь, скрывшись за прибрежной зелёнкой аж в 100 метрах от вчерашнего своего русла. Чуть не после каждого большого половодья появляются и исчезают острова, отмели и омуты в самых, казалось бы «надежных» местах. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Такая особенность норова Выши породила множество стариц и старичек, расположенных в основном по левому берегу. Вялькис, Глубокое, Желтая, Кривая… Самая глубокая и длинная – собственно Старица - тянется под лесом несколько километров почти от Крыма (да-да, Крым всегда был наш – это некогда красивейшая, но ныне опустевшая деревенька на высоком левом лесном берегу), за бывшей Давыдовкой несколько километров. Это единственная старица, где не бывает заморов, так как она полноводна, глубока (яма на Заячьем омуте больше 10 метров по свидетельству мужиков, мерявших с лодки в допотопные, правда, уже времена), изобилует родниками и проточна. Чайного цвета вода там довольно прозрачна и темна. В месте выхода старицы в реку, кстати, всегда обильно тусовался вполне крупный, до 400 г елец, называемый здесь «клинком». Такой тугорослый белый амур. В старицах и озерках много красного и белого карася, встречается линь, язь, щука. В крошечных заросших бочагах бабы и пацаны кошёлками в илистой жиже добывали вьюнов. Да много. Есть сами брезговали, кормили уток и гусей. В заливных ямках и озерках весной и летом можно было встретить не успевшую сбежать после нереста крупную и даже очень крупную щуку. Местные мужики ставили верши («нарёта»), добывали из огнестрела, острогой, огромным саком из рогатины с лодки пятнистых монстров за десятку, часто «фаршированных» икрой по самое горло, а уже по теплу деревенские процеживали ближние водоёмчики бреднем. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Возможно, помимо половодий помогают реке изредка менять свой облик и бобры. Их здесь довольно много. Полностью перекрыть реку им, конечно, слабо (её ширина на этом участке от 20 до примерно 40 метров), но кое-что и они могут. Вспоминаю свою встречу на Выше с одним из этих парней. Уже около часа я двигался вдоль бережка, постреливая в основном некрупную щуку. И вот обнадёживающие густые клубы сходов заставили затрепетать и настроить весь свой охотницкий кураж. Кураж напрягся и положил указательный палец на спусковой крючок. Замираю. Забываю дышать. Жду.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Вы когда-нибудь видели дирижабль? Я только в кино про войну. И вот… Грязно-розовая сущность (видимо, микроскопические пузырьки воздуха под шерстинками придавали буроватому меху на солнце такой тёпло-серебристый тон), напомнившая этот «летательный объект», подо мной всё никак не кончалась. Скажите, как его зовут?! Тот, кто сталкивался под водой с крупной теплокровной живностью, не подлежащей отстрелу, меня поймут. Неприятно и захватывающе! Во рту стало кисло. Я сделал мужественное лицо, чтобы бобр не принял меня за самку… Не удержавшись, слегка поторопил ластохвостого папашку, легонько толкнув его кончиком гарпуна. Что тут началось! Бесновайтунг! Волна негодования, клубы прибрежного ила в «надмасочное пространство», вообще, нездоровый кипиш и законное возмущение…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Встав под берегом, смотрю на скрученную быстрым течением стремнину… И вдруг в пяти метрах следует звонкий хлопок «ластой» по воде. И тут же на поверхности – мокрая небритая здоровенная голова… И зло так и широко мне улыбается. Это, как я понимаю, демонстрация «знаков силы» - в данном случае, желтых зубов, напоминающих качеством и размером клавиши старого рояля. Сейчас ещё кучу разгневанных родственников позовёт…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Бобр торчком стоял на течении. Я – под берегом. «Мы с тобой одной крови, ты и я…» - вспомнилось… Зверь вздохнул и медленно исчез в серой бугристой воде. Я вздохнул и медленно стал подниматься на крутой берег, утопая в глинистой береговой плоти…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Да, планы наши приходится менять, исходя из сложившихся обстоятельств. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Запасаемся провизией в деревне и стартуем рано утром следующего дня. От Пристани посуху можно добраться довольно далеко даже на «недоприводе». По пути, совсем недалеко от села – озеро Инорка. Вспоминаю ночевку на этом водоёме с Захарычем и тогда 10-тилетним сыном. По воде разносилось таинственное шевеление. Вздохи будто бы какие-то, мягкий плеск… Блестела в воде отраженная луна. И тёк туман. И выпархивали из тьмы бесшумные козодои и летучие мыши. И дышал костёр в бесконечном мире. И пел сверчок. И молчали звёзды…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] По рассказам Захарыча, озеро это упоминается ещё в каких-то писцовых книгах времён Ивана Грозного. Дно его в несколько ярусов забито неохватными стволами морёного дуба. Кстати, и в реке встречается это ископаемое. В конце 80-х годов прошлого столетия некие предприимчивые перцы пытались создать здесь «дубодобычу» совместно с итальянцами. Каким-то образом выходили на Захарыча, тогда молодого и крепкого физрука и представителя местной интеллигенции. Уговорили его сделать «разведку боем». По тёплой воде, в ластах и маске нырял он в это озеро и, натурально, видел нагромождения громадных стволов, почти уже заиленных и совершенно неподъёмных. Задача была добыть опытный образец. Подгоняли совхозный трактор с тросом. Но прихватить под водой громадное дерево не получилось. Что-то тогда с предприятием не срослось и оно заморозилось на стадии прожекта. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Мне в это «русалочье», довольно мрачное, с красноватой водой озеро лезть никак не хотелось, хоть вода казалась вполне пригодной для нашего дела. А ведь здесь встречается крупный линь. Но на удочку и спиннинг я поймал лишь незачетных окуней и щурят и оставил свои бессмысленные телодвижения, после того, как, зацепившись блесной, вытянул старую сетку с дохлой «отандрой». Захарыч, глядя тогда на мои успехи, ухмыльнулся и подытожил: «Даже маленькая рыбка вкуснее большого тараканА».[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Тогда мы проехали ниже по течению, нашли открытое место по своему берегу напротив деревни Сушка и занимались каждый своим делом. Я нырял; старый и малый удили. Моей добычей стала дежурная пара хороших голавлей и щука. Голавль стал появляться в реке всего лет 25 назад. До этого в уловах на удочку мне он не попадался. А ловил я много и разными способами лет с 6, пропадая на реке целыми днями и преодолевая многие километры береговой «пересечёнки». Так вот, сидим на берегу, делимся впечатлениями, отбиваемся от слепней. Из «шкурки» вылезать не тороплюсь. Но – чу! От нижнего плёса слышится слабенькое тарахтенье лодочного мотора. Вот это да! Ведь в ту сторону километров на 30 ни одного жилого угла не осталось. Даже «дачники» не приезжают – некуда. Да и дорога отсутствует. Лесовозы по осенней распутице её почти уничтожили. Но вот из-за излучины появляется красивая большая лодка. В ней мужчина, женщина, девушка… Разговорились. Ребята из Москвы. Артисты (профессия такая). Семья. Приезжают в эту глушь уже лет 20 каждое лето разным составом до 6 человек. Живут неделями в палатках на берегу. Никаких родственных связей здесь не имели. Просто случайно оказались однажды и влюбились в эти места. И никакое бездорожье, свирепый гнус (здесь эта «комарилья», пожалуй, по наглости и обилию обставит своих таёжных сородичей), отсутствие городских благ и прочее их не останавливают. Ходят за грибами и ягодами, ловят рыбу, радуются Божьему миру и его первозданности. Как я их понимаю! Как и друзей, когда-то приехавших к нам в нашу глушь с детьми и очарованных этим миром и простым деревенским людом.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Рассказывают про последних московских чудиков из Городища, с которыми, пока те там летом жили, всё хотели пересечься, да что-то не вышло. То ли коноплю с маком те чудики выращивали, то ли сектанты какие-то. Теми «чудиками» на краю деревни были мы. Выращивали там картошку, помидоры и старшую дочку. Выживали, как умели, в тяжелые 90-е. Кормили Земля, Лес и Река.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Прошло время, и мы снова здесь. Пробуем добраться до своего «медвежьего угла». В деревне Сушка оставляем машину. Стучимся в ближайшую жилую избу. Не заперто. Заходим в опрятную горницу. Познакомились с бабой Настей, которой далеко за 80. Как же все бабушки здешние похожи друг на друга! С их радушием, непосредственностью, неповторимой речью! Уговорила почаёвничать и благословила в путь, нимало не удивившись нашей затее. «Дыть, родина. Как жа… Волков, мотрите, не испужайтесь. Воють, бал… Ой, да не сымай ты мене, ведьму старую!» И смеётся со слезой, прикрывая ладошкой беззубый рот…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]В багажнике у нас складной «ослик», как назвала его Варя – велосипед. Дальше – на нём. Так было задумано изначально - надо потрудиться. Да и тракторов поблизости нет, и погода шикарная. Делаем «обвес» железного друга гермомешками и рюкзаками со всем походным скарбом. Тощая тушка «ослика» скрывается под пухлой поклажей. Представляю, как бы он выглядел, если б пришлось взгромоздить снарягу и лодку. Мутняк за нас всё решил! Теперь пешком километров 15 до родных мест – Давыдовки и Городища, давно осиротевших, но сохранивших свои имена на спутниковых картах. Вперёд, ребята! Дорогу осилит идущий. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Как говорил старина Довлатов « «Единственная честная дорога — это путь ошибок, разочарований и надежд. Жизнь — есть выявление собственным опытом границ добра и зла... Других путей не существует...» Для чего я это здесь вспомнил? А - не знаю…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Удивительно, но дорога, идущая параллельно реке, есть! Изрядно в иных местах перекопанная кабанами. Здесь также можно встретить марала и косулю. Когда-то были медведи, время от времени появляются волки, немало лис, зайцев, барсуков. Со всей этой живностью в разные времена приходилось встречаться. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Мне не удалось бы доехать до финальной точки – Щучьего плёса – на своей «Зафире». Россыпи песка, коварные «ловушки» в высокой траве, земляной продольный гребень, разбитые гати через ложбины и балки… Но категорически непроходимых мест мы в это сухое время не встретили. Следы «ухода» за дорогой тоже имеются. То дерево в узком месте подпилено, то брёвнышки шпалами уложены в канаве, здесь лопатой снят дерн, тут ветки, шлагбаумом перекрывшие дорогу, подрезаны… Ландшафт за годы заметно меняется. Лесостепной отрезок всё больше становится лесным. Поля, где лет 30-40 назад колосилась рожь, росла свёкла и капуста, на лугах паслась скотина, превратились в сосновые боры и березовые рощи. Полно маслят и подосиновиков.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Где-то здесь, при входе в прозрачный лесок, принял последний бой с волками мой пёс Цивиль – верный чёрно-рыжий товарищ во всех моих рыбалках. Бегал зимой к подруге в соседнюю деревню…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]По возможности подхожу к воде, проверяю свои давно любимые места… С 12 лет я вёл дневник своих отношений с Рекой и озёрами, рисовал карты, отмечал знаковые уголки и для удобства давал названия затаённым местам. Много позже в поиске названий мне помогала и супруга Ольга. Топонимикой баловались, короче. Какое же это трудное и увлекательное занятие: дать имя. Найти его. Чтобы оно прижилось, выразило суть или особенность места. Сказано же: в начале было Слово… Карта моя ожила, а с Рекой я сроднился, как с любимым человеком. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]В тетрадке вдоль голубой вьющейся карандашной нитки появились названия: Коровьи бредешки, Мамкин куст, Круть, Труба, Воровайка, Роднички, Мертвый угол, Ларискины порожки, Зачатье и, наконец, Можай…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]…Мы стоим под раскидистой ветлой напротив бывшей деревни Давыдовка. Она, деревня, на противоположном берегу. Как и Бугровка. Её избушки видны отсюда. Здесь когда-то был деревянный мост. Под ветлой деревенские ждали хлебовоза. От песчаного пляжа по обеим сторонам не осталось и следа. Река сузилась и ускорилась. Берега крутые, но подойти можно. На той стороне, за кладбищем, озерко Глубокое, где я в 11 лет на ореховую удочку поймал двухкилограммового карася. Там же, в полутора верстах от деревни - Старица, где на Заячьем омуте, в предрассветных потёмках мы с пацанами раскладывали удочки в трепетном ожидании первой поклёвки… [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Чуть ниже по реке – брод. Там часто, спасаясь от зноя, задерживалось коровье стадо. А по травянистым отмелям, деревенские бабы, пугая и смеша нас своими иссиня-белыми, незагоревшими ногами, в подоткнутых юбках волочились с бредешком (по-местному «недоткой») по траве и всегда были с рыбой. Неизменный язь и щука от кило до трёх и куча разной мелочи. Отсюда – Коровьи бредешки или бродешки… [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Дорога уходит вправо от реки. Я не раз ходил здесь на лодке, т.к. с берега пробиться невозможно. Река изрядно петляет, имеет довольно просторные и глубокие, до 4-5 м плёсы с коряжником и суводью. В разные свои приезды понырять на этом участке пришлось лишь однажды, да и то «вскользь», без костюма. На одном из таких плёсов, привязав «Трофимовскую» к удочке (спиннинга с собой не было) с леской 0.2, аккуратно забросил приманку под заманчивый подводный кустик на том берегу. И добыл, как рыбак, самую свою крупную щуку почти на 5 кило. Возился тогда минут 20 неподходящей снастью, но дожал. Появился на карте «Мамкин куст».[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Вот высоченный левый берег с могучими соснами. Круть. Самое интересное и красивое, пожалуй место на этом отрезке. И тоже – не подойти. Зато с воды на лодке за крутым поворотом течение выносит вас на обширный плёс. Слева слоистый восьмиметровый обрыв с соснами, справа – чистейшая песчаная коса. Идеальное место для отдыха, купания и нырялки. Обратное течение, пни и корчи под водой… Но глубины и ямы здесь, как уже было описано выше – непостоянны. Я не раз видел, как плавятся тут крупные язи и голавли. И нырять приходилось. Но, будучи тогда подвохом-первогодком, очень хорошую щуку в корягах я так и не добыл. Делал 5-6 заходов с паузами, каждый раз она возвращалась, но потом плюнула и ушла навсегда…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Ниже Крути – Труба. Прямой и малорыбный корытообразный участок.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Заканчивается этот отрезок впадением ручья Безявки, текущим из лесных чащоб Кудеяровой горы через деревню Городище. Здесь был когда-то коровий баз, обитало много крупного пескаря и ельца. А на том берегу мысок Воровайка, откуда одна наглая ондатра стырила на моих глазах кукан с рыбой. Здесь река глубже, справа почва у воды истекает красноватыми холодными ручейками. Ноги вязнут и устоять невозможно – Роднички. Здесь мне довелось встретить лещей, и встреча та меня не разочаровала.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]И вот мы почти у цели. На небольшом холмике – молодой ясень. Много лет тут стоял дубовый крест в память о женщине, замерзшей здесь в февральскую вьюгу в двухстах шагах от дома. Внизу река делает крутой поворот, образуя широкий и глубокий угол. Мертвый Угол. Ещё и потому, что при всегдашних, особо трепетных, ожиданиях это место меня обманывало. Матерая рыба здесь, вне всякого сомнения, квартировала всегда, но ни спиннингом, ни жерлицами, ни удочками я добыть никогда ничего стОящего не мог. Да и остальные соискатели тоже. Только один дед Степачий, мой дальний родич - самый умелый деревенский рыболов и охотник - добывал тут рыбу. Говорили про него: «Слово знает». Мне было лет 15, когда он, увидев меня с удочками, позвал к себе во двор. Размеры и количество вялящейся плотвы, лещей и язей меня поразили. Насовав мне в карманы сушеной вкуснятины и взглянув на моих пескарей в бидончике, он пообещал: «Научу». Но не сложилось тогда. Я уезжал домой, а на будущий год Степачего не стало.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Вот и Щучий Плёс. Напротив – Кудеярова Гора. Здесь дорога, растворяясь в траве, едва заметно идёт вправо, к деревне Городище и Грачёвке. Мы на большой поляне с примятой травой, оборудованным кострищем, аккуратно сложенными дровами, даже ведром с припасами. Внизу – длиннющие жерди жерлиц с рогатками. На кончике жерлицы, пожалуй, не хватает только удивительной для этих мест птицы. Зимородка. Нередко он приводил меня в восторг своим тропическим оперением и охотничьим мастерством. Однажды этот «птиц» уселся на кончик моего удилища, с него стартанул в воду и вернулся оттуда с уклейкой. Зрелище![/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Идеальная чистота. Спасибо вам, добрые люди, кем бы вы ни были!!! Не могу удержаться. Выцарапываю ножом на самом чистом полешке «СПАСИБО» и номер своего телефона. Кладу полено на видное место. И как оказалось – не зря! Недавно мне позвонили из Пензы. Таким же скитальцем в прошлое оказался рыбак и охотник Дмитрий С. А нашим общим родственным предком, хоть и далёким, как выяснилось, был… Степачий.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;font-size:10.5pt;"]«О, память сердца, ты сильней рассудка памяти печальной…»[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] Сижу над плёсом. Внизу вьётся река. Несколько лет назад мы с женой и старшими, вот так же любуясь на закатную реку с этого места, не услышали, как над головами в считанных метрах, видимо, не замечая неподвижных людей, бесшумно и величаво пролетели четыре огромные птицы. Это были журавли. И долго-долго они летели над уходящей от нас на запад рекой…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Перед нами Кудеярова гора. Когда-то тут было разбойничье городище в дремучем лесу. Кудеяр-атаман, воспетый в песнях, где-то здесь закопал один (или не один) из своих кладов. Сюда всегда тянулись археологи и следопыты. Много копали в районе Камня с письменами. Даже школьников привозили на экскурсии… Разбойная более свежая история этих мест тоже в тему. В километре отсюда граница с Мордовией, в лесах которой, как известно, бесчисленное количество лагерей и колоний. В детстве нас частенько стращали рассказами об очередных беглых. Вечерами в такие дни нас на улицу не выпускали, избы закрывали на щеколду, что вообще-то практиковалось редко. Сидели мы ночью на терраске с сестрами или друзьями, шушукались в темноте и трепетали от мысли, что вот где-то, совсем рядом, тихо-тихо ходит уголовник по кличке Дрёма возле нас… Так что, на всякий случай, не забудьте прихватить с собой в поход какое-нибудь средство от беглых зэков…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Выкупавшись, с сожалением убеждаемся, что и здесь мутно. Дальше, метров через 500 по реке, финальная точка обычных наших рыбалок с женой на лодке. Красивый песчаный остров по имени Можай. Ниже почти никогда не плавали. Перед ним пляжик с нежнейшей травкой, который мы назвали Зачатье. А почему так – уже и не упомню.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Щучий плёс после Ларискиных порожков (когда-то между островком на перекате и берегом всё время сновала какая-то водяная крыска. Лариской назвали) всегда одаривал меня хорошими щуками. Однажды перед грозой из-под одного куста, сделав 5 забросов, добыл 5 хищниц от 1.5 до 3 кг. Другой раз, пойманная крупная «мамка» ТАК смотрела на меня, лёжа на дне лодки с блесной в зубах, что меня передёрнуло. Сколько с тех пор щук перевидал, но этот осмысленный, злой, мстительный взгляд не забуду никогда. Выплюнув железо, рыбина стала неистово биться, и справиться с ней никак не получалось. Что-то вдруг произошло, я перегнулся через борт и оказался в воде на самой середине омута. Лодка перевёрнута, снизу какая-то сила словно за ноги тянет. Свет меркнет… Как видите, спастись удалось. Она меня почти утопила…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"] [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Спустя несколько лет там же, я получил такой удар по леске во время проводки тяжелой блесны с поводком, что ручка безынерционной «мясорубки» с затянутым фрикционом до кости содрала кожу на большом пальце. Леска о,5 тут же провисла. Что за монстр там был? Мне нравится думать, что это была та самая, заматеревшая «хозяйка плёса». И вот я снова здесь для встречи с ней, но встреча опять откладывается. Как и прежде - не в мою пользу. Дождись меня, Хозяйка! Я отсюда теперь никогда не смогу уйти…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]До вечера и ночного костра у нас остаётся время.Ставим палатки и направляемся к своему «родовому гнезду», в Городище. [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Сюда вернулся после 8–летнего германского плена к ждавшей его прабабушке Аграфене прадед Григорий. Здесь последний раз обнял свою супругу и мою маму дед Никита, уходивший на фронт. Поднимаемся к деревенскому погосту, «к отеческим гробам». На горе, в тени дубравы, пересыпанные золотистым песком, покоятся косточки моих предков. Прадеда, его сестер, братьев, племяшей – нашей родни, бородатых и голубоглазых крестьян, охотников, воинов…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Из земли взятые и в землю отошедшие… В землю, которую обильно полили они своим потом и кровушкой, ставшие теперь сами её частью. Они возвращаются узловатыми корневищами дубов и вязов, смотрят на нас голубыми незабудками, пытаются заговорить, шурша листвой… Вздыхаем, как умеем, об упокоении их душ… [/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]О чем молчишь ты, Выша? Я знаю, знаю… Река над плёсом засыпает, искры костерка летят к небу и превращаются в звёзды. То там, то здесь слышны волнующие всплески жирующего хищника. Туман обволакивает землю и воду, туман похищает время…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Утро. Синее-синее. Я стою один посреди большого, седого от утренней росы поля. Мне десять лет…[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]За мной тянется узкая тропинка, темнеющая от сбитых капель. Это – мой путь.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]За спиной – деревня, теперь уже совсем невидимая в мутном парном облачке просыпающегося дня. Навсегда уснувшая в прошлом веке. Впереди – незаметная, растворившаяся в утреннем тумане, ещё не пройденная дорога, ведущая к Моей Реке.[/font]
[font="helvetica, sans-serif;"]Впереди – целая жизнь. Как я надеюсь, что она приведет меня к Цели. Как я надеюсь и верю, что всё будет не зря...[/font]
Сообщение отредактировал Wad: 13 February 2016 - 09:20
[/color][color=rgb(40,40,40);font-family:helvetica, arial, sans-serif;] [/color]
